Долгое время играя и выполняя пачками задания и бороздя пространства с программой Качь\Шмот однажды я наткнулся на одно поместье, которое напрочь лишила меня покоя. Поиграв ещё год прежним классом, я решил сменить эмм, скажем так стиль игры и начал с нуля совершенно, тогда ещё для меня, чужим классом - разбойником. Вместе с тем мой персонаж начал вести дневник. И так милости прошу.
Строение: День №х -- Заметки -- Сводка по используемому -- Ссылка на след. заметку

День 1.
--- (Моё имя... Хотя стоп. Если уж и пишу я молоком по этой бумаге, то и имён никаких...)
Вот ведь растяпа! И как я мог не заметить? Надо же прям из кармана! Купил называется себе <игрушку>.
Вечер. Зажгли огни на фонарях. мысли в голове...
Решил. Хватит слоняться без дела. Что толку от меня в этом мире. Депресии, кризис -- ничего не радует. Пора применить свои склонности на пользу человечества. Сегодня я собрал свои необходимые мне вещи и отправился в <место начала разбойников>. В последний момент, выходя из отцовского дома я оглядел комнату. На столе лежал аккуратный дневник, подаренный мне одной гостьей (младшим братом) заходившей к нам в гости. Кем она нам была? Вроде гадалка какая-то.. или торговка. не помню уже. Родители всегда впускали это радушную женщину. Помню, только что уходя после одного из визиттов и увидив меня, мальчишку, спускающегося по лестнице, он вдруг остановилась, неспеша начала что-то искать в сумке и через несколько секунд извлекла от-туда этот крохотную, аккуратную, обтянутую в кожу книжицу. "Возьми, это тебе", сказала она, протягивая мне этот предмет... Теперь ясно каковым будет применение для этой книжицы. Именно с этого дня начинаю вести Дневник разбойника...
При прогреве через растаявшую свечу начинают проявлятся строки написанные ледяным молоком...


День 19 (24). (Версия для альянса)
Мой сегодняшний днень вряд ли стал бы чем-то запоминающимся, если бы не визит аукционного дома. ...бла-бла-бла...
"Лот номер 356. Черненые сапоги. Причём не просто сапоги, а как утверждает выставивший этот лот, они пренадлежат Братству Справедливости". "И так, начальная цена -- 35 золотых",-- кричал аукционер,-- "Выкуп на месте -- 45 золотых. Ваши ставки господа". Я не мог поверит своим ушам. Это же...
"Да не уж-то от самого братства",-- крикнул кто-то из находившихся в помещении. "Ага, видать совсем нужда приспичила, пришёл и сдал свои сапожки.. Аха-ха-ха!",-- подхватил кто-то.
Но я не мог не заметить одной маленькой детали, о которой мне довелось узнать (из рассказа с одним квестгивером\ из странствий в одних местах) -- это крохотные металические вкрапления на застежках их было ровно ххх. именно столько...
..и быстро пересчитав монеты я подняв руку спокойно и отчётливо произнёс 45 золотых -- выкуп на месте.
Кожаные доспехи Братства Справедливости теперь мои.

День 54. Собраны Доспехи Грозового покрова в которых ходил Эдвин ван Клиф

День 29.
В поисках письма, о котором говорил Круск я отправился на север. Альтеракские горы. Но каково было моё удивление, когда я узнал, что прямо в нескольких ярдах от Мельницы Таррен, на возвышеннии находился лагер. Позже я узнал, что это место носит название "Возвышенность Соферы". Кто является или являлся носителем этого имени, "Софера", мне до сих пор узнать не довелось. Лагерь был небольшой, видимо разбит недавно, вокруг костра стояли и что-то в пол-голоса обсуждали несколько воров (описание визульное этих людей -- "в характерных для членов Синдиката оранжевых повязках"). По периметру лагеря наглой походкой бродили те, чей, видимо, настал черёд стоять на стрёме. (визульное описание бродивших) Решив более детально изучить этот лагерь, я аккуратно, хватаясь за выступы торчащие из обрыва, начал продвигаться по периметру этого места. В южной части возвышения моё внимание привлёк белокурый парень облакотившийся на дерево. Похоже его состояние оставляло желать лучшего. Он был тяжело ранен и был не в состоянии передвигаться. Мутный взгляд его говорили о том, что за последний час он не один раз приложился к кружке крепкого. Подкравшись к нему со спины и аккуратно надавив на красное пятно на забентованном торсе боковой частью кинжала, я дал понять ему, что имею разговор к нему. "Гр-рр... Раненый, умирающий, но не опускающий оружия",– просипел он. "Кто ты, что это за лагерь, и какого чёрта вы тут делаете?",– шёпотом определил я интересующие меня вопросы. Парень постарался повернуть ко мне лицо, но боль в рваной ране заставила отказаться от этой попытки. "Валлик. Это моё имя",– его стекляный взгляд упёрся в землю. Порыв ветра невидимой рукой взъерошил его волосы, небрежно бросил прядь волос на лицо и отправился небережно гулять по траве вдоль обрыва. Внимание моё переключилось на понараму, открывающуюся с этого места – мда, место для наблюдение более чем хорошее. Гудел ветер. Раненое тело в моих руках источало солоноватый запах крови и дешёвой выпивки. Собеседник вернул мои мысли к нему: "Не сомневаюсь, ты все равно убьешь меня, но если бы ты принес мне немного южнобережского портера – вы ведь такое тоже пьете? – я расскажу тебе то, что ты хочешь знать". Похоже это не был блеф. Мне приходилось видеть такой взгляд у людей разбитых горем и, похоже, этот Валлик уже оценил свои шансы на возможность увидеть завтрашний день. А узнать мне действительно есть что. Смягчив давление с моих уст в пол-голоса слетела фраза: "Южнобережский? Пьём конечно. А как же без него, дружище..." Медленно убрав оружие и осводив его шею от захвата, я плавно ретировался. Он так и не оглянулся. Оглядев лагер со стороны я не смог не заметить пьяно шатаюшихся - "вот, кто одолжит мне портер" - я двинулся вперёд
...я узнал, что лагерь этот относится к сообществу Синдикат (дьявол, опять этот Синдикат) и что разбит он здесь недавно с целью сбора информации и кхм, скажем так, "прислеживания" за дорогой из вввв в Альтеракские горы, за дорогой из
В зависимости от уровня в тексте находится фраза: "прократься было весьма сложно" или "прокрасться незаметно не составляло труда"